Путь из зеленой весны в белую зиму.
А был он весьма необычным, т.к. я попросился лететь на крыле А-319.
Подумав немного, немцы мне разрешили: выдали ватник для полета и я забрался на стремянке авиатехников на правое крыло, и очень удобно на нём устроился. Меня только попросили не садиться на элементы механизации крыла, что я охотно выполнил и сел на основную поверхность. Немного, конечно, соскальзывал... но понадеялся на то, что скорость в полёте не превысит 950 км/ч и я долечу вполне комфортно.
Было тепло, около +16, самолет прогрел двигатели и пошёл по рулёжной дорожке на взлёт. Я с интересом наблюдал за окружающим миром, от турбины струей теплого воздуха мне приятно грело ноги, так что все было вполне пристойно.
Эйрбас-319 быстро оторвался от земли и резко пошёл вверх.
Мне пришлось крепко держаться за крыльевые клёпки, чтоб не соскользнуть на землю. Но удержался таки.
Самолёт продолжал набор высоты, теперь мы летели над озерной системой Хевеля северней Потсдама. Стало ощутимо холодать, и я понял, что немцы мне в Тегеле не зря ватник поверх куртки выдали.
Достигнув высоты примерно 2 км, летчики стали разворачивать самолёт на северо-восток. Я встал на крыле, держась за обшивку фюзеляжа, и с интересом смотрел вниз, на топографию проплывавшего подо мною дачного района.
В районе высоты около 5 км самолет произвел доворот направлением на Балтику, стало еще холоднее (по моим оценкам, около -30), и мне пришлось застегнуть ватник, а также поддерживать руками кепку, т.к. её иногда сдувало ветром.
Набираем высоту. Внизу – река Хевель и ее озерная система.
Наконец мы вышли на свой эшелон, и пошли крейсерской скоростью (около 900 км/ч). Поскольку самолет летел стабильно, не наклоняясь, то я встал и походил по поверхности крыла, рассматривая разные надписи и устройства.
catarine как-то спрашивала, почему пишут «не ходить по крылу», и я в этом разобрался. Докладываю: чтоб не мяли ногами в ботинках нежную механизацию крыла. Т.е. можно ходить только внутри черты, а дальше было написано «do not walk outside this area». Я не стал заходить за черту, а спокойно вернулся на свое место, наслаждаясь видами вниз и вбок.
С интересом разглядывал границу Польши и Германии: под нами блестела на ярком солнце река Одер. Вон она, внизу.
Я помахал полякам ручкой, какой-то пан снизу на правом берегу Одера мне тоже помахал (или погрозил кулаком – я точно не понял, потому что летели мы быстро, и он остался позади).
Наконец мы вышли на необозримое пространство Балтики и я решил подкрепиться. Достал вареное яйцо, незаметно взятое в карман на завтраке в отеле, почистил его аккуратно, сбросив шелуху в море, посолил и стал аппетитно поедать. Пассажиры внутри самолета, которым стюардессы раздавали фастфудные сэндвичи, отчаянно мне завидовали, но ничего поделать не могли, только зря слюни на кресла пускали.
А мы все летели и летели, берег Балтики менялся и я вскоре завидел знакомые контуры: вон точка 1, и это граница Литвы с Россией, и маяк в Ниде (привет,
yasczerka!). Потом посмотрел и на Калининград, точка 2, и помахал ручкой другой френдессе (привет, katuriks!). Но она была занята в этот момент, ехала на какой-то отдаленный склад, и сказала, что помахать ручкой мне сейчас не сможет, т.к. несет в ней папку с документами. Ну, дела есть дела :)
Долетели до Вентспилса, и тут латыши наслали на самолёт густые облака, так что ватник стал запотевать, а конденсат затекать за шкирку, и стало, прямо скажем, не очень комфортно. Дальше я ничего уже не видел, а только тоскливо ждал посадки.
И вот мы начали снижаться, заработали закрылки, опустившись вниз.
Все время были в облаках, и никакого просвета!
Вот выпустили шасси, и самолёт затрясло, пришлось снова держаться за клёпки, чтоб не вывалиться на острова Финского залива, ведь оттуда не ходит автобус на ж-д вокзал Хельсинки. Поднялись интерцепторы, летчики включили реверс, мы затормозили и сели на ВПП аэропорта Вантаа. Я расстегнул ватник, т.к. температура была около 0.
В аэропорту стоял сильнейший туман, как молоко, и я даже удивился, как это мы так лихо сели. Самолет наш подрулил к терминалу, остановился, я соскочил с крыла на бетонку и вразвалочку пошел в аэропорт, снимая сосульки с бровей.
Сдал ватник, получил свой багаж и шустро поехал на вокзал на 615-м.
Эх... Хороший был полёт!
Journal information