В процессе самостоятельных хождений зашли днём на Привоз (это рынок там есть такой, близ вокзала). А, надо сказать, одесский Привоз, при всей внешней невзрачности, был тогда центром фарцовки – толклись там жучки всякие, продававшие и перепродававшие вещи, живо интересовавшие советских граждан. Большой порт, много всего необычного.
Купился на их напор и я: приобрел футболку с фальшивым американским орлом («все девки на тебя смотреть будут!»), а также фотографию любимого мной Владимира Высоцкого («оригинальное фото, не переснимок, тут его снимали!»). За первое я отдал пятнадцать рублей, за фотографию – кажется, пятёрку. Ну, не смог удержаться! Хотя не такие уж маленькие деньги были. А щедр был потому, что накануне в Киеве выиграл двадцатьпятку в «Спринт».
Майка после первой же стирки потекла и слезла – Привоз всё-таки. Мою ошибку мне попутчики обьяснили. Однако снимок – он мне очень полюбился. Сделан был на совесть - твердый аккуратно вырезанный картон, вокруг него – черно-белая и резкая фотография 18x24, обернутая вокруг этого картона и так же аккуратно приклеенная краями. Эдакий одесский hand-made. Ну, в общем, увёз я этот снимок с собой на Дальний Восток и повесил дома.
Шли годы, сперва Родина послала меня по распределению на Камчатку. Потом она развалилась, потянув за собой следом и камчатскую экономику; и в девяносто шестом я оттуда перебазировался в Хабаровск. Затем, пять лет назад – в Питер. И всё это время снимок ездил со мной, получая при перевозках небольшие шрамики, и снова вставал на своё место. Первый оригинал это с негатива или нет, я не берусь судить. Но качество снимка не портилось, не выцветало – чему я и сейчас удивляюсь, он по качеству остался такой же, как и 24 с гаком года назад. Резко виден даже маленький металлический язычок на пряжке у Высоцкого и мелкие детали босоножек Марины Влади. Напомню, это 83-й год.
Такая вот немудрящая история.
Оглядываясь назад, что я могу сказать про Владимира Высоцкого сегодня?
Наверное, три важных вещи.
Первое - для меня это абсолютный антипод пошлого рыночного гламура и попсы. То есть я не могу его представить в роли "я сделаю то, что сейчас пипл схавает", "я зарабатываю денег на этом проекте" или "сейчас моден такой-то формат, в нем я и создаю контент". Он - абсолютно искренен, и я думаю, не вписался бы в последующую тёмную и жульническую эпоху, построенную на принципе "человек человеку - волк".
Второе - совершенно потрясающая энергетика. Она и сейчас потрясает. Ведь он написал такие песни - про подводников, лётчиков, фронтовиков, моряков, альпинистов, врачей, зэков и многих-многих других человеческих сфер, которые и сегодня цепляют за душу. Даже нас, нынешних - тёртых рынком, "реформами" и конкуренцией, более чёрствых и расчётливых, менее открытых, чем когда-то.
И третье. Уровень его - на порядок выше любого из остальных бардов тогдашней эпохи. Не решусь его ни с кем сравнить, тем более что некоторые из них были просто литературными рупорами кухонных посидельцев с фигой в кармане. Ни с кем.
Я бы даже так сказал - он был ярким выразителем Души огромной страны от янтарных дюн Балтики до сумрачных скал Тихого океана; страны, которой сейчас уже нет. Знаю, её модно сейчас презрительно пинать, особенно поколением "тридцатилетних"; но у неё была своя Душа и Совесть. И люди были хоть и наивней, но гораздо чище морально. Конечно, я тут имею в виду эпоху Высоцкого - 50-е, 60-е, 70-е.
Как-то так.
И, наверное, давайте просто послушаем его.
Проникнемся.
Полчаса до атаки
Полчаса до атаки.
Скоро снова под танки,
Снова слушать разрывов концерт.
А бойцу молодому
Передали из дому
Небольшой голубой треугольный конверт.
И как будто не здесь ты,
Если почерк невесты,
Или пишут отец твой и мать...
Но случилось другое -
Видно, зря перед боем
Поспешили солдату письмо передать.
Там стояло сначала:
"Извини, что молчала. Ждать не буду...".
И все, весь листок.
Только снизу приписка:
"Уезжаю не близко,
Ты ж спокойно воюй и прости, если что".
Вместе с первым разрывом
Парень крикнул тоскливо:
"Почтальон, что ты мне притащил?
За минуту до смерти
В треугольном конверте
Пулевое ранение я получил".
Он шагнул из траншеи
С автоматом на шее,
Он разрывов беречься не стал.
И в бою над Сурою
Он обнялся с землею,
Только ветер обрывки письма разметал...
С днем рождения, Владимир Семенович!
Помню и преклоняюсь.
Journal information