Палдиски – для меня не просто город, это в каком-то смысле и фамильная история. Мой дядя-подводник был там на переподготовке пятижды, а спустя 21 год после его последней переподготовки приехал туда и я – чтобы своими глазами взглянуть на легендарный Центр, где учились все экипажи советских атомных подлодок с 1964 года. Точней, на его остатки...
Поездка эта осуществилась в необычный день – аккурат 1 января 2004 года, и это был мой первый подход к прибалтийской теме: до этого я имел соприкосновение больше с Азией – Вьетнам, Китай, Дальний Восток. И вот – Эстония.
За предыдущие три дня я успел посмотреть Тарту и Таллин, а день 1 января планировался как выходной в турпоездке. Однако не таков я, чтобы терять на новогоднее бухание и отельный опохмел целый день в незнакомой стране. Мой коллега Саша Пенин мою идею поддержал, и мы пол-второго ночи благополучно свинтили со всеобщего новогоднего праздника, где эстонцы-конферансье веселили разгорячённых русских голосами Брежнева и Ельцина, и ушли поспать. А в восемь утра, когда выпал свёжий снег и на улице было тихо-тихо, мы встали и пошли на близлежащую станцию Нымме.
Взяв билет до Палдиски, мы сели на электричку - которая, увы, шла только до города Кейла. По Кейле мы тоже с удовольствием побродили (но это тянет на полноразмерный альбом), а через три часа сели на вторую электричку, которая шла уже в сам Палдиски.
И вот, уже около полудня, когда за окном проносились заснеженные сосны, к нам подошёл контролер и попросил билеты. Мы показали. Оказалось, что мы едем незаконно и билет недействителен: в Эстонии нельзя, как в России, сойти на промежуточной станции, а потом преспокойно доехать до нужной. Тут зонная система, и нам надо было брать другой билет. Ну что – штраф...
Мы сокрушенно стали рыться в карманах и доставать кроны, на что контролер (это была русская женщина) спросила:
- Вы что, нездешние?
- Не… нездешние. Из Питера мы…
- Из Питера??? Серьезно?
- Да (а чего бы нам прикалываться?).
- М-м-м… ну ладно, сейчас начальства нет никакого, давайте я прокомпостирую билеты – вы же не знали. Так расскажите, как там сейчас Питер-то?
Видя такое дело, немногочисленные пассажиры (человек пять) придвинулись к нам поближе, намереваясь тоже послушать. Оказывается, все они были русскоязычные, ни одного эстонца!
Контролёрша спохватилась:
- Ой, я щас еще вагон пройду и вернусь к вам!
- Ага, хорошо! – мы обрадовались, что штраф нас миновал :)
Тут вступил в разговор другой мужик:
- А как там сейчас на Канонерке? Жива она?
- Жива вроде… - неопределенно сказал я (огорчать мужика никак нельзя было тем, что я ещё к этому моменту никогда не был на Канонерке - так что я соврал наугад).
- Эх, помню, стоял там наш пароход в ремонте… - проговорил мужик мечтательно, - хорошие времена были!
Дедок с сиденья позади тоже вступил в разговор:
- А у меня тоже дочка училась в Питере, в Политехе!
...
Тут вернулась контролёрша, и вместо насупленного молчания получился живой разговор – они всё выспрашивали, сколько сейчас стоит метро, да сколько стоят продукты и вообще, живо интересовались питерской жизнью. Правда, недолго – вскоре за окном уже показалась Балтика и мы подьезжали к конечной станции.
Контролёрша спросила:
- А чего вам-то надо тут? Чего в Новый Год поехали?
Я чистосердечно ей признался, что у меня тут дядя-подводник много раз был на учёбе, и вот я хочу посмотреть. А потом - времени не будет.
Она понимающе кивнула:
- Да… в советское время жизнь тут кипела. Не то что сейчас, полная депрессия.
- А Центр цел?
- Цел, цел! Давайте я вас доведу! – активизировался дедок, который говорил про свою дочку в питерском Политехе.
Мы было попытались отказаться, но дедок был полон сил и желания провести нас по Палдиски, так что решили идти с провожатым.
Коротенькая эстонская электричка в Палдиски.
Вот так она выглядит изнутри: сделан полный рестайлинг внутренностей, всё очень чистенько. Да и ездит тут полтора человека, не то, что у нас.
На платформе Палдиски: за путями – берег и Балтика.
Вокзал Палдиски: довольно старое деревянное здание. По моей оценке, ему не менее 120-140 лет.
В общем, пошли от вокзала в сторону города, через пустырь.
Дедок всё нас выспрашивал о России, и в какой-то момент решил и я спросить о нынешней жизни:
- А у вас-то сейчас как? Как сами живете?
Он неопределенно махнул рукой:
- Да как, как... – и вдруг зло закончил: – Ёбаная клика!
Мы были просто ошеломлены таким ответом:
- Это как же???
- Да что! – дед загорячился, - Вот я тут пятьдесят три года живу, родители мои на кладбище лежат, и - как слуга, блядь! Что же это такое? Русский язык искоренили, паспорт у меня, как у собаки, незаконный, мы тут им не граждане!
- Так ведь можно получить ихнее гражданство? Экзамен сдать? – продемонстрировал я было свои знания.
- Ну, экзамен этот непросто сдать, по языку. Я, конечно, знаю его как-то, и если б был помоложе, подучил бы на уровень, но тут вот какая ещё закавыка – они же, твари, там политические вопросы задают, а мы должны отвечать, как попки – про оккупацию там, про пакт этот ёбаный и если чего не так ответил – то никакого тебе результата, и язык не поможет.
Мы шли, скрипя свежим снежком и осмысливая сказанное.
- Вот ты мне скажи, питерский, - продолжал дед, - почему это я должен насрать на своего отца из-за ихнего гражданства? Ну так же? Получается, я должен насрать на него, он же у меня фронтовик? А я ведь, получается, должен говорить, что он оккупант! Чтобы ихние ёбаные корочки получить - надо унизиться и подлизать им зад. Да пошли они в жопу, я и так прокантуюсь, помру зато спокойно! – возмущался он.
- Да... а как же молодежь?
- Ну, молодым попроще – они хоть в коммерции себя могут сделать, русские-то… да им и жить надо, это я уже в тираж вышел… Мне почти шестьдесят, а до пенсии ещё далеко – они ж отсрочили её, так что вот сторожу потихоньку… сейчас в порту особой работы нет. Да и возраст у меня... никуда уже не уедешь, тут надо доживать. И родители тут лежат, куда ехать? Был бы мне тридцатник – наверное, двинул бы. Может, и к вам...
- А где вы раньше работали?
- При Союзе? На буксире в порту. Неплохо жили, платили хорошо. А сейчас я еле концы с концами свожу, на одном ихнем топливе разоришься. Теперь, брат, непросто выжить. Да у нас вообще депрессивно сейчас, и населения вдвое меньше, чем раньше. Видел, что вокзал дымился?
- Ага, точно! – вспомнили мы.
- Так вот, это они от дороговизны печки зимой топят. Дровами, как при царе. Пиздец дорого, потому что.
* * *
Пока мы шли, стало вырисовываться протяженное здание.
Дед кивнул:
- Это вот и есть наш Пентагон! Давно уже заколочен, лет двенадцать, ветшает-обваливается потихоньку – как наши моряки ушли. Тот Центр, где твой дядька служил.
- Его Пентагон зовут?
- Да, как-то вот так приклеилось. Ещё с советских времён :)
- Длинный какой!
- А, так центральный корпус уже в начале 80-х построили. Два реактора там было, кстати. Действующих (после я уже узнал, что один реактор был аналогом 667-го проекта, а второй - более ранней лодки, точно не знаю).
Сменили тему, стало полегче, и дед уже говорил поспокойней.
Центр издалека.
Подходим ближе. Вот он, легендарный Центр подготовки экипажей атомного подводного флота СССР. Сколько тут экипажей перебывало, за почти тридцать лет!
Дорога от Центра в город поворачивала налево, и мы распрощались с дедом, намереваясь обойти Центр вокруг.
- Ну, вы сильно не удивляйтесь, ребята, что я так. Просто наболело, а вы из России – гости редкие, последние годы. Очень. Поэтому все и удивились вам.
- Да ладно, ничего! Послушали, тоже интересно. Жизненно.
Дед неожиданно остановился и вытащил монетку (кажется, крону):
- Привет от меня передайте Ленинграду! Эх, сьездил бы... да уже никак. Ведь и к вам теперь визы нужны, и заебёшься оформлять. А с нашим волчьим пачпортом я, считайте, почти не человек. Как в советское время, так плёвое дело – приехал бы на выходные, и к понедельнику обратно... не ценили мы это, думали, вечно будет. Киньте монетку в Фонтанку или там в Неву, от меня? Ладно?
- Хорошо! Обязательно кинем! С Новым Годом вас! - мы забрали монетку и пошли вдоль колючки.
* * *
Подошли к центральному фасаду и перелезли на ту сторону. Там заспорили насчёт того, идти внутрь, или нет. Но увидев вдали какого-то охранника (а может, постороннего, но показалось, что охрана), порешили, что не будем рисковать. Виза, другое государство… ну его. Пошли просто по периметру.
Центр очень длинный по периметру, в советские времена и Палдиски был закрытым городом, с особым снабжением, а уж Центр-то был вообще особо охраняемой секретной территорией.
Крик души последних российских экипажей, на одной из стен.
Обойдя Центр, пошли в сам город. Что тут есть, мы толком не знали, да и времени у нас до обратной электрички было всего два часа, так что решили обойти овалом и вдоль моря вернуться к вокзалу.
Застройка одной из улиц.
Достигли какого-то парка.
Памятник Салавату Юлаеву – башкирскому герою, соратнику Пугачёва. А потом мы узнали, что он тут и помер, в ссылке-то (Екатерина его сюда закатала), но могила вроде не сохранилась.
Идём по парку… куда-то. Воздух чудесный, от утреннего снега.
А вот вышли в жилой район. Панно на торцах тут, как положено, на морскую тему.
Через некоторое время стали попадаться брошенные полуразрушенные здания. «Общежития подводников!» - догадались мы, вспомнив рассказ деда про город.
Зашли в магазин, купить колбаски, того-сего: всё сегодня закрыто, ведь первое января. В магазе – только русская речь, эстонской я вообще не услышал. Русские продавщицы, русские покупатели, прямо как дома - но язык везде только эстонский, от ценников до обьявлений.
Памятник скульптору Адамсону. Это не простой скульптор – это автор легендарного памятника погибшим морякам в Севастополе. Во как!
Пересекая жилой район, выходим на последнюю, самю ближнюю к мору, улочку.
Дома есть веселенькие, разукрашенные, например - вот такие.
Какая-то кирха.
Явно старое здание, как бы даже не XVIII века, екатерининских времён.
Как-то незаметно, по свежему морозцу, подошли к Балтийскому побережью. На юг, вдоль залива, шла линия к причалам южного порта. Там в советское время базировалась 157-я отдельная бригада подводных лодок.
Вот и мрачноватая, свинцовая Балтика в день первого января.
Постояли, посмотрели на море, и даже подошли, помочили руки. «Летом бы сюда ещё разок надо приехать» - подумал я.
А потом вспомнил вдруг, что ведь в этой акватории в 1912 году дружески встречались два императора, германский и русский, которые через два года ожесточённо вцепились друг другу в глотки.
Вот они: Вилли (самый левый) и Ники (второй справа). А ещё правей стоит вел.кн. Николай Николаевич, который вскоре станет главнокомандующим в начале Первой Мировой. Этот же берег, где и мы стоим.
Вот такие параллели.
Да и основан (заложен) Палдиски – а тогда Рогервик - был неугомонным Петром I, 23 июля 1718 года - ещё во время Северной войны. Много, много тут русского влияния и истории...
Потом мы вернулись обратно, к вокзалу, и вскоре подошла и наша электричка – в Таллин. До свиданья, Палдиски! Приеду ли ещё сюда?
Такой вот случился новогодний поход. Не очень веселый, но чрезвычайно познавательный – и в памяти сильно отложился.
Я сейчас понимаю, что мы многое не посмотрели, но - что получилось, то всё наше.
Journal information