Сейчас - едем дальше на восток, тем же поездом.
Станционная торговля на станции Шарья. Костромская область.
В Бабаево в моё купе села бабуля с внучком лет шести, вся такая продвинутая, прогрессивная - всё время болтала по мобильному то с уральскими родичами, то с костромскими.
Ночью проехали Череповец, Шексну, Вологду. Я нигде не вставал, отсыпался после суетливой предотпускной рабочей недели.
Рано утром, около пяти часов, где-то долго стояли: я встал, посмотрел за окно. Там было сумеречно, мокро и мрачно; покрашенный серебрянкой Ильич неутомимо указывал на крышу соседнего вагона. По Ильичу я понял, что мы в Буе: нас протянули далеко за вокзал, в который встроена большая ж/д церковь. "Буй у меня в коллекции уже есть, буду дальше спать..." - подумал я и тут же отрубился.
Через четыре часа прибыли на другую большую станцию - Шарья, что на северо-востоке Костромской области. Это уже (начиная с Буя) основной транссибирский ход. Погода развеялась, было облачно, но солнечно.
Я решил размяться и погулять, благо, стоянка была 25 минут (наш поезд - справа).
Вид на шарьинский вокзал с виадука.
На станции шла очень оживлённая торговля; правда, предложение значительно превышало спрос и торговцы ягодой и пивом озабоченно сновали вдоль состава.
Я спросил, сколько стаканчик? "Полтинник" - ответствовала бабуля.
А маленькое ведёрко? - "Триста пятьдесят".
"Чё-та дорого просят" - сказал мужик с соседнего вагона.
А вот эта тётя продаёт т.н. "наборы": завернутые в плёнку поддончики с помидором, картошкой, кусочком хлеба и жареным окорочком. Типа "обед в одном флаконе".
Шарьинские торговки с товаром.
После 11 утра проехали станцию Шабалино. Вокзал за два года уже успели засайдинговать.
За окном стали попадаться руины, иногда весьма страшноватые. По этому признаку я безошибочно понял, что мы въехали в пределы вятского края (Кировской области).
Сколько лет этим руинам? 12? 15? 20? Даже затрудняюсь сказать. Определенно можно сказать одно: ельцинские "реформы" по вятским краям пронеслись наиболее беспощадно. Тут и в советские-то времена жили очень небогато, а в 1990-е был настоящий кошмар.
Станция Юма, уже после Свечи: закончилась Северная, началась Горьковская ж.д.
Это типовой проект вокзала в этих краях.
В Котельниче достроили и сдали новый вокзал (в 2007-м, когда я ехал в восточно-азиатский вояж, он стоял в лесах).
Несмотря на короткую 5-минутную остановку, тут тоже активно предлагали ягоду (малину и смородину). Цена - тот же полтинник, но емкость тары была заметно больше, чем в Шарье.
Вятский мужичок неторопливо шагает по перрону котельничского вокзала.
После Котельнича переехали довольно широкую Вятку, и в пол-второго дня прибыли в Киров, стоянка 31 минута.
В Кирове я традиционно выхожу на привокзальную площадь и обозреваю окрестности на предмет изменений. Этот раз не оказался исключением, правда, наш поезд (см. справа) поставили на самый дальний путь, но ничего.
Обратил внимание, что внутри вокзал претерпел ремонт или даже, реконструкцию.
Очень хотелось снять в фойе вот эту композицию на стене, двумя кусками; но ловд-шные менты ходили мимо такими густыми косяками туда-сюда, что я решил не нарываться. О чём эта композиция повествует, понял не совсем.
Выходим на привокзальную площадь Кирова...
...справедливости ради, должен признать, что кое-какие изменения за 2 года таки произошли. Замостили площадь брусчаткой, реконструировали вокзал и скульптуры, бывшие раньше в нехорошем состоянии. Даже цветочки понасажали. Однако, на всём длиннейшем транссибирском пути от Москвы до Владивостока вятские края (на мой взгляд) наиболее депрессивные и бедные, наряду с районом Могочи-Амазара-Сковородино. Но те края понятно, там нечем кормиться, кроме железки, да и у чёрта на куличках они. А вот Кировская область близко, но как-то в ней весьма уныло. Так что непростая земля досталась дезертировавшему с либеральных фронтов Никите Белых (с его советницей по чему-то Машей Гайдаркой).
Торговка беляшами и чебуреками (15 руб. штука, в разных бидонах).
Тётенька в камуфляжной жилетке. Рядом виден интересный девайс, подошёл поближе.
Очень интересный и оригинальный экземпляр вятского урностроения.
Вывески тут резко отличаются от питерских по характеру своему. Вот, например. Верхнюю вывеску про запчасти так и хотелось продолжить словами "...для Т-62, Т-72, Т-80" :)
Здесь меня пленил прием написания слова "Одна".
Походив по привокзальной площади, вернулся через верхний вокзальный переход к поезду. Тут тоже шла своя торговля, на перевозных прилавках.
Однако самое интересное меня поджидало в конце стоянки в Кирове – вот такой замечательный вятский ж/д креатифф. Я ажно остановился от неожиданности у плаката: замечательная фитнесс-девушка в прикиде 1980-х грациозно прыгала под поезд. Причём поезд был явно мистический: от девушки тень была, от локомотива - нет. С левой стороны за стеклом электровоза угадывался какой-то неясный призрак.
Пока я разглядывал плакат, ко мне подошёл сосед по вагону в кремовых шортах, с III купе, с которым мы успели немного познакомиться.
- Чё смотришь тут?
Вместо ответа я показал ему рукой на креатифф, улыбаясь. Однако он моих восторгов не разделил:
- Рубенсы, блять. Простую тему обыграть не могут. А девку-то, небось, слямзили с советского противопожарного плаката, - сосед сокрушённо вздохнул и подал мне открытую бутылку крепкой «Охоты», - На, глотни, холодненькое... от рубенсов хорошо помогает.
После Кирова проехали Нововятск, некоторое время с севера около линии вилась речка, потом пропала. Затем снова помрачнело и за окном начался противный мелкий дождь. Так что я взялся читать, поскольку снимать возможности не было (ещё и глухие окна эти!).
Около пяти вечера прибыли в Удмуртию, на станцию стыкования Балезино. Тут переменный ток стыкуется с постоянным и в обязательном порядке меняются локомотивы, поэтому стоянка большая, минут 20. Обычно тут тоже оживлённая торговля, как и в Шарье, но на этот раз лил дождь и торговля явно не клеилась.
Я ненадолго вылез из вагона на платформу, накинув курточку, но стало быстро мочить дождём и пришлось залезть обратно. Торговцы расхаживали под зонтиками, пытаясь хоть что-то продать немногочисленным прогуливающимся, с поезда.
И ещё: почему-то в этот раз по платформе носилось много собак: они жрали упавшие с колясок беляши и бублики или просто слонялись вдоль состава.
Когда обьявили отправление и все зашли в вагон, то вышла вообще комичная ситуация: подбежали четыре собаки, две встали мордами к нашему составу, а остальные две - к другому. И дружно-синхронно зарычали, все четверо. Так мы и поехали с Балезино, под аккомпанемент собачьего "Р-р-р-р-р"...
Экспедиция "Ворота в Азию - 2009", полное содержание
Продолжение следует.
Journal information