Сегодня скажут очень много слов - дата символическая и очень круглая, располагающая к спорам и дискуссиям. А я попробовал отмотать назад личную историю, то есть историю моих дедов и прадедов. Что было с ними в этот день, где они были?
Дед Павел (по матери) был очень занят - он следовал в Томский госпиталь на излечение на санитарном поезде из Монголии, потому что был тяжело ранен осколком всего лишь неделю назад, 24 августа, на Халхин-Голе. А старший брат его, Александр, там и погиб, но в начале июля.
Дед Василий (по отцу) таких проблем не испытывал - он растил дочь, работал и одновременно учился на вечернем в Краснодарском индустриальном техникуме. Время тогда было такое, многие учились. Жить ему оставалось три года и две недели - в августе 1941-го он будет призван, а в сентябре 1942-го сгинет в мясорубке западней Сталинграда, под Калачом.
Родителей тогда не было и в проекте - мама появится на свет через 10 с лишним месяцев, отец - в июле 1941-го.
Из прадедов живы были двое из четырёх. Степан, отец бабушки по отцу, горный техник, командовал взводом горноспасателей на одной из шахт в Прокопьевске, Кузнецкого бассейна. Емельян, отец бабушки по маме, находился на высылке в городе Барабинске Омской области, как "бывший" (жандармский офицер - "голубой мундир", дворянин), работал там на элеваторе, "выписал" туда двоих из семи своих дочерей, включая мою бабушку. Потом он вернётся в Забайкалье, и - со слов бабушкиных сестер - разрешит повесить портрет Сталина в доме своим дочерям-комсомолкам только зимой 44-го, когда сменят "богопротивный" (по его выражению) гимн на новый, "нормальный". Другой Степан, строитель КВЖД, отец деда по матери, уж семь лет как в могиле. Четвертого прадеда не знаю, к сожалению.
Journal information