И вот в последней главе первого тома, 12-й, повествующей о роли еврейского вопроса в Первой Мировой войне, натолкнулся на совершенно замечательный фрагмент:
--------
[...] Активное развитие германского шпионажа в России и связь его со спекулянтами тыла понудила генерала Алексеева летом 1916 испросить высочайшее соизволение на право расследования не только в районе, подведомственном Ставке, - и так создалась "Следственная комиссия генерала Батюшина". И первой мишенью ее стал банкир Рубинштейн, подозреваемый в "спекулятивных операциях с немецким капиталом", финансовых операциях в пользу неприятеля, дискредитировании рубля, переплате заграничным агентам при заказах интендантства и в спекуляции хлебом на Волге. И Рубинштейн был распоряжением министра юстиции Макарова арестован 10 июля 1916 с обвинением в государственной измене [81].
Самым настойчивым ходатаем за Рубинштейна, которому грозило 20 лет каторги, была сама царица. Уже через два месяца после его ареста Александра Федоровна просила Государя, чтобы Рубинштейна "потихоньку услали в Сибирь и не оставляли бы здесь для раздражения евреев", "поговори насчет Рубинштейна" с Протопоповым. Через две недели сам и Распутин шлет телеграмму Государю в Ставку: что и Протопопов "умоляет, чтобы ему никто не мешал", также и контрразведка... "Ласково беседовал об узнике, по-христиански". - Еще через три недели А. Ф.: "Насчет Рубинштейна, он умирает. Телеграфируй... немедленно [на Северо-Западный фронт]... передать Рубинштейна из Пскова министру внутренних дел", то есть все тому же ласковому христианину Протопопову.
И на следующий день: "Надеюсь, ты телеграфировал насчет умирающего Рубинштейна". - И еще через день: "Распорядился ли ты, чтобы Рубинштейн был передан министру внутренних дел? иначе он помрет, оставаясь в Пскове, - пожалуйста, милый!" [82]. И 6 декабря Рубинштейн был освобожден - за 10 дней до убийства Распутина, в крайнее для себя время, как последняя распутинская услуга [...]
Весь этот тогдашний тыловой разгул грабежа государственного достояния - нам, жителям 90-х годов XX века, видится лишь малой экспериментальной моделью... Но общее - в самодовольном и бездарном правлении, при котором сама судьба России уплывала из рук ее правителей.
На почве дела Рубинштейна Ставка санкционировала ревизию нескольких банков. Кроме того, началось и следственное дело против киевских сахарозаводчиков - Хепнера, Цехановского, Бабушкина и Доброго. Эти - получили разрешение на вывоз сахара в пределы Персии, и отправили много сахара, но через персидские таможенные посты на персидский рынок прошло немного, остальной сахар "исчез", однако были сведения, что он прошел транзитом в Турцию, союзницу Германии. А в Юго-Западном крае, центре российской свеклосахарной промышленности, сахар внезапно сильно вздорожал. Дело сахарозаводчиков начато было грозно, но комиссия Батюшина не доследовала его, перечислили к киевскому судебному следователю, тот - выпустил их предварительно из тюрьмы, а затем нашлись ходатаи у трона.
--------
Что тут можно отметить? Александр Исаич - весьма своеобразный господин. Когда он пишет про "старую" Россию в соотношении с СССР - там, понятно, он многократно, язвенно и немилосердно пинает "совок" так часто, и так больно - как только может, силой своего слова. Особенно в работах "советского" периода (то есть, диссидентского или эмигрантского, до возвращения в реальную ельцинскую Новую Россию). И умиляется "старой" картине. Однако, когда он обращается к вопросу более частному, более раннему, и "совок" пинать в этот момент не требуется - тут и выплывает более объективная картина, и спрятать её не получается. Хотел показать еврейскую картину, а получилась - общероссийская.
Замечание Солженицына про сравнение с 90-ми годами XX века - тоже очень показательно. Он думал, что порушив "совок", общество вернется к благостности допетровской Руси, только в современном изводе. А получилось - совсем иначе, с рылом в сто раз более безобразным, алчным, гнусным - чем лицо Советов, которое диссида так старательно измарывала в течение тридцати лет с момента "судьбоносного" XX съезда.
Перечтите приведенный фрагмент. В этот самый момент Российская Империя ведет войну, требующую напряжения своих своих сил, единства наций империи и общего, жесткого и грамотного управления. Достраивает Мурманскую железную дорогу и грандиозный Амурский мост на Восточно-Амурской дороге. Воюет на обширных фронтах, по-разному, с переменным успехом. И - загнивает внутри, в мякотке, вот так страшно и безобразно. Со спекуляциями и перепродажей ресурсов противникам, через посредников (ведь прибыль для коммерсанта - святое и первое дело!), с "операциями" по снабжению армии и так далее.
Отсюда понятно и то, почему откатившаяся аж до Сталинграда - под страшными ударами Третьего Рейха - Красная Армия закончила войну в Берлине красным знаменем на рейхстаге, в самом логове врага, а Русская Императорская Армия, стоя в Галиции, под Ригой и под Яссами (причем находясь под ударом лишь меньшей части сил Четверного Союза - а не так, как в 1941-м), ослабла, разложилась и аннигилировалась за полгода и ушла в историческое небытиё.
Поэтому мне крайне странно читать всхлипы плакальщиков по Последнему Истинно Нашему Царю - что были в ленте всего лишь несколько дней назад, в традиционные 17-18 июля. Ведь путь туда, в Ипатьевский дом, успешно пролагался в том числе и вот такими порядками. Бездействием Императора в момент ожесточённой войны и действиями Императрицы, "самого настойчивого ходатая за Рубинштейна". Слабостью и немочью целой череды сервильных правительств, отсутствием порядка и хаосом в тылу и - ощущением народом полной несправедливости такого мироустройства.
И то, что либералы Февраля оказались ещё более худшими управителями, провалившись абсолютно, не отменяет немочь государственного управления Империей сверху, до них, и предшествующего её разложения. А кто в этом прежде всего виновен? Ответ, на мой взгляд, очевиден. Так что с "Хозяина Земли Русской" (ответ Николая II в переписном листе 1897 г.) ответственности снимать нельзя, как это делается сейчас, исподволь, под всхлипы и стоны.
Journal information