19 ноября 1942 года – дню начала грандиозного наступления под Сталинградом советских войск, превратившегося затем в величайшую победу, имевшую всемирное значение – посвящаю.
23 августа 2006 года в 15:55 я вышел к берегу Волги северней Волжской ГЭС имени XXII съезда КПСС.
Волга (а точнее – теперь Волжское водохранилище) была спокойна, плескаясь маленькими волнами о бетонную облицовку, температура воздуха – около +30C, солнце уже потихоньку снижало свой нестерпимый жар и красные обрывы правого берега равнодушно смотрели на другой, низменный заволжский берег.
Да, это было не случайное совпадение – и месяц, и день, и час. И даже место было тем самым. Это было рассчитано мною совершенно сознательно, и всё имело значение. Что же это за дата такая, спросите вы?
Эта дата и это время – совсем непростые. В этот день и час танковый авангард 16-й дивизии германского вермахта вышел на берег Волги. Впрочем, я сейчас не буду вспоминать Вильгельма Адама или Пауля Кареля, а лучше процитирую маленькие отрывки из книги Энтони Бивора «Сталинград», дабы вам был понятнее драматизм тогда происходящего.
Итак, 23 августа 1942, плацдарм на берегу Дона (80 км от Волги).
- - - - - - - - - - - -
На рассвете в 4 часа 30 минут подразделение графа фон Штрахвитца, входившее в состав 2-го танкового полка, двинулось к Волге. Танковые экипажи, сознавая, что их руками творится история, посчитали этот момент "весьма волнующим". Степь между Доном и Волгой окаменела после летней засухи, и танки продвигались вперед с максимальной скоростью. Командиры боевых машин, стоя на башнях, внимательно следили за рельефом, опасаясь, как бы танк не попал в какую-нибудь не видимую водителю балку.
* * *
Солнце еще не достигло зенита, когда генерал Хубе после нескольких переговоров по рации внезапно приказал своему штабу остановиться. Ради экономии горючего двигатели тут же заглушили, и танки остановились. Несколько минут спустя в небе появился немецкий связной самолет. Покружив некоторое время, он совершил посадку возле бронированных машин. Пилот выбрался из кабины и решительным шагом направился к танку Хубе. Это был генерал фон Рихтгофен, теперь уже командующий 4-й воздушной армией люфтваффе.
* * *
В полдень танкисты, щурясь на солнце, увидели в небе тучи "юнкерсов" и "хейнкелей". Они летели к Сталинграду. Черные тени покрыли степь, а воздух наполнился воем сирен — так летчики приветствовали наступавшие войска. Танкисты восторженно махали руками им вслед, а вдалеке уже виднелись клубы черного дыма, поднимавшегося над городом, носящим имя Сталина.
* * *
Для жителей Сталинграда 23 августа стало незабываемым днем. Образцовый город со знаменитыми садами и белыми высотными зданиями, которыми так гордились горожане, превратился в пылающий ад. Громкоговорители, установленные на фонарных столбах, неустанно повторяли: "Граждане, воздушная тревога! Граждане, воздушная тревога!". Население и прежде выслушивало немало подобных объявлений и поначалу не восприняло предупреждение всерьез. Лишь когда батареи ПВО открыли огонь, люди бросились в укрытия. На широких улицах, лежащих параллельно Волге, укрыться было практически негде, разве что в вырытых во дворах окопах да погребах. Авиация Рихтгофена приступила к бомбардировке всей территории города, а не только промышленных целей. В городе творилось нечто невообразимое.
* * *
Немецкий бронированный "кулак" уже почти достиг своей цели. В 4 часа пополудни, когда августовский жар стал понемногу спадать, немцы подошли к Волге. Солдаты 16-й танковой дивизии широко раскрыв глаза смотрели на великую реку. Они просто не могли поверить в это чудо. То и дело слышались восклицания: "Подумать только, ведь засветло мы были на берегу Дона и вот уже у Волги. А ведь не прошло и суток!" Тут же защелкали фотоаппараты, каждому солдату хотелось сфотографироваться на живописном берегу. Позднее несколько фото подкололи к рапорту штаба 6-й армии. "Волга достигнута" - гласила надпись на обороте.
* * *
Как и другие командиры, капитан Лорингоффен, стоя на башне танка, разглядывал в бинокль великую реку. С более высокого западного берега вид был намного живописней. "Мы смотрели на простиравшуюся за Волгой степь, - записал он позднее в своем дневнике. - Отсюда лежал прямой путь в Азию, и я был потрясен".
- - - - - - - - - - - -
* * *
Мой план состоял в том, чтобы попасть на берег Волги в это время, в этот час и именно в то место, откуда немецкие танкисты увидели великую русскую реку. Если с датой и временем все было понятно и подтверждено многими источниками, то с местом вначале было весьма приблизительно. Для этого пришлось просмотреть несколько книг на эту тему, а также побеспокоить уважаемого мною автора военно-исторических книг
dr_guillotin (Алексея Исаева). Он меня и снабдил сканом схемы выхода 16-й танковой дивизии вермахта с образованием линии фронта на северной окраине Сталинграда (см.выше). 24 августа советсие войска немного потеснили немецкий коридор на север, и изменившаяся линия фронта (толстая линия) стабилизировалась. Так вот, я вышел к Волге в точке, помеченной на этой схеме серой стрелкой к берегу, то есть чуть южнее довоенной паромной ж-д переправы.
А вот карта моего похода во второй половине дня 23 августа на современной карте (помечена красным).
1 – место моего приезда на маршрутке в пос. Энергетиков.
2 – попытки выходов к Волге (неудачный – южнее, удачный – севернее)
3 – поход в Спартановку, откуда я и уехал на троллейбусе в город.
Надо признать, что конфигурация берега Волги, его высоты, да и местности вообще заметно изменилась после 1961 года (пуск Волжской ГЭС), что внесло коррективы в восприятие. Однако географическое место поддавалось определению, тем более что на том берегу осталась часть старой ж-д ветки, которая раньше вела к ж-д парому через Волгу.
* * *
И вот, после утренней поездки на крайний юг Волгограда, где проходит Волго-Дон, я поехал на крайний север города. Около 14.00 сел на маршрутку у Центрального рынка и примерно через час был на этой дальней окраине города, откуда надо было выйти на нужную мне точку. Вытянутостью это удивительного города был снова очень впечатлён.
Пыльная окраина, старенькие 4-х и 5-этажки начала 60-х годов, времени строительства Волжской ГЭС. Много зелени вокруг.
Иду мимо индивидуальных сараев, распорложеных напротив подъезда 4-этажки.
Импровизированный «центр» этого микрорайона. Так тут продают арбузы.
По пути покупаю прямо в окошке горячий лаваш; с удовольствием отрываю куски и жую, прямо на ходу. Маленькая, но такая вкусная радость!
Пройдя через микрорайончик Энергетиков, перехожу трассу, идущую вдоль Волги на север, к Латошинке. На обочине дороги дачники продают всяческие продукты.
А нне нужно выйти собственно к Волге.
Иду к реке через какие-то дачные кооперативы, выдерживая общее направление к нужной точке. Однако меня постигает неудача: упираюсь в глухой забор с колючей проволокой, и приходится идти назад. Снова вышел на трассу, прошел по ней с километр, и опять – к Волге. Может, повезёт.
Идя по другой дорожке, немного северней первой, снова вижу запретную зону. Ох уж, эти «колючки»! Как достали! Через некоторое время, идя вдоль неё, не выдерживаю, захожу на какой-то участок, где крепкий дедок в камуфляже возится с мини-трактором, и интересуюсь, «а можно ли тут выйти к реке?». Дед отвечает утвердительно, но как-то нужно совершить крюки – повернуть там, повернуть тут. В конце концов он чертит мне сапогом на грязи типа схему, и я вроде врубаюсь. Благодарю его и иду искать проход.
И действительно, нахожу свободный проход, между двумя запретками. Дорога заворачивает, и выводит прямо к глади водохранилища.
По небу над Волгой тяжко летит клин журавлей под облаками. Удивленно провожаю его взглядом – никогда раньше такого не видел вживую! Потом вспоминаю песню Бернеса... и день, какой сегодня день. Да, в тему летят журавли.
Наконец выбираюсь к реке.
Немного некомфортно – пришлось пройти между двумя КПП (это, оказывается, был подьездной путь к ним). В том, что справа, ходит пара охранников, вдоль дороги. Я сразу спускаюсь по бетонному откосу, не любуюсь панорамой с высоты, чтобы не маячить перед ними. Особенно с моим фотоаппаратом.
Справа видна Волжская ГЭС, ее сооружения и постройки, и дорога по бъефу плотины на Волжский.
Сооружения ГЭС поближе (с зумом).
Автопортрет (фотоаппарат положен на бетонный парапет, я прошел ниже).
За мной на том берегу (чуть-чуть левей левого плеча) подходит к Волге ж-д, а далее – станция Паромная, остатки трассы довоенной паромной переправы. Часть переправы, заворачивавшую на север, демонтировали за ненадобностью, а центральный подход остался.
Сажусь на пенку, доедаю лаваш и, глядя на реку, размышляю о превратностях и маленькой жизни и большой Истории.
В самом деле, когда-то давно, в июле 42-го, моя молодая тогда бабушка (ей было меньше тридцати) именно по этой переправе эвакуировалась с 10-летней дочкой, годовалым сыном (моим отцом), с Краснодара на Восток, от наступающих немцев. Так что немного тут есть и моей личной истории.
А воины 16-й танковой дивизии вермахта? Те самые, что первыми вышли на берег Волги ровно 64 года назад, в этот день, в этот час, в этом месте? По статистике, домой в Германию из них после войны вернулся только каждый двенадцатый... Одиннадцать из двенадцати нашли конец раньше, тут, в Советском Союзе.
И красные обрывы на берегу, описанные в каком-то немецком источнике, они целы. Только это уже не высокие 25-метровые обрывы, как тогда а небольшие и скромные – плотина наполнила водохранилище, и часть суши скрылась под водою.
Вот она, сталинградская красная почва, поближе.
Через полчасика отправился обратно: решил пройти пешком ещё и до линии соприкосновения войск 16-й дивизии и советских войск с 24.08.1942, посмотреть своими глазами и местность и рельеф.
Таким же хитрым путем вышел на трассу и прошёл до развилки шоссе на Латошинку и на Волжский, через плотину.
На развилке гордо возвышался беспредельно оптимистичный парень из начала 60-х. Внизу надпись гласила «Слава Строителям Коммунизма!».
Парень характерным жестом приглашал всех в город Волжский – наверное, там лучше, там наступил коммунизм...
Затем я спустился немного от памятника в балочку.
Спуск к Волге был виден как на ладони: вот тут и проходила линия фронта после внезапного прорыва дивизии Ганса-Валентина Хубе к Волке. На самом деле, немцы первоначально прошли ещё дальше, в Спартановку, но были вытеснены оттуда к утру 24-го августа и сконцентрировались по этой естественной преграде, способствующей обороне: русские сильно давили, оправившись от первоначального шока.
Я стою на немецкой стороне, а вид отсюда на советскую (другой откос балки).
Вот что про тот и следующий день писал Бивор в своей книге:
На северной промышленной окраине Сталинграда, в Спартановке, плохо вооруженные отряды рабочей милиции противостояли 16-й танковой дивизии вермахта. Многие шли в бой практически с голыми руками, на ходу подбирая оружие погибших товарищей. Итог этого противостояния был вполне предсказуем. Студенты технического университета рыли окопы под ураганным огнем вражеской артиллерии. Само здание университета было уничтожено еще в первый день бомбежек.
Пройдя через балку по мосту, я дошел до конечной остановки троллейбусов в Спартановке, и уехал на троллейбусе на Тракторный Завод; посмотреть район ожесточенных боев второй половины сентября и начала октября 1942-го, о чем будет следующая часть.
Продолжение следует.
Поздравляю всех тех, кому дорог этот день, первый день начала наступления под Сталинградом, с Днем Ракетных Войск и Артиллерии!
Предыдущее о Волгограде: 1. Первые впечатления. От вокзала к Волге •• 2. Правильные арбузы •• 3. Общие наблюдения •• 4. Черпачок негатива •• 5. Вечерние виды •• 6. Архитектурная прогулка •• 7. Волго-Донский канал •• 8. Мамаев Курган •• 9. Вокруг Мамаева Кургана и музей Сталина •• 10. Панорама и музей Сталинградской битвы •• 11. Сталинградский Универмаг
Journal information