Ну что же, вот и харизматичная троица на голубом вагоне уехала в вечность. Фрагментируется мир советских образов, постепенно переходят в другой мир его творцы. Но нам остаются общие воспоминания о шедеврах. Мир праху Эдуарда Николаевича Успенского.
Меня несколько раз в неделю спрашивают, как там дела с "Путеводителем Транссиба" и движется ли процесс (особенно после нашествия коронавируса, который спутал очень многие планы). В этой записи постараюсь описать, что и как движется и обрисовать настоящее положение. Если помните, об окончании…
В случае писателя Успенского рельефно видно, что публика совершенно не умеет - или не хочет - отделять творчество/ творца и его вклад в создание общего (советского) культурного кода от современной политической позиции сварливого постсоветского старикашки в пожилом возрасте.
Какая разница, как Успенский относился к постсоветской Украине, России или там Киргизии - спустя 25 лет после распада СССР? Как он относится к Путину, Порошенке, Сапармурату Ниязову или - простихосспади - к Саакашвили? И каково его отношение к осколкам Советского Союза и взаимным тёркам между ними? Его вклад в другом: он создавал яркие и успешные образы нашего общего советского культурного кода - причём образы, узнаваемые для трех или четырех поколений и прочно вошедшие в национальную идентичность. И это у него получилось.
Забавно. Писал вчера подглаву про Томск и Томскую ветвь и наткнулся на замечательное. Чехов в своей поездке на Сахалин, если помните, в своих письмах знатно обгадил губернский Томск:
[...] "Томск описывать не буду. В России все города одинаковы. Томск город скучный, нетрезвый; красивых женщин совсем нет, бесправие азиатское. Замечателен сей город тем, что в нем мрут губернаторы."
Или вот: [...] "Томск гроша медного не стоит… Скучнейший город… и люди здесь прескучнейшие… Город нетрезвый… Грязь невылазная… на постоялом дворе горничная, подавая мне ложку, вытерла её о зад… Обеды здесь отменные, в отличие от женщин, жестких на ощупь…"
В свою очередь, город Томск тоже отметил вклад писателя гротескным памятником: в пальто, нелепой шляпе, перекошенных очках, босиком с непропорционально большими ногами. За спиной у писателя зонт.
